Вот уже почти 25 лет в Лиде делают люстры. Нет, не те, что можно купить в любом отделе светотехники — большие, диаметром в несколько метров и стоимостью в несколько десятков, а то и сотен, тысяч долларов. Одно такое изделие на лидском предприятии «Каскад» могут изготавливать несколько месяцев или целый год. Результат работы можно увидеть во Дворце Независимости, Национальном театре оперы и балета, посольствах, банках, театрах и Домах культуры. Даже в VIP-зале аэропорта Тбилиси и в минском отеле Marriott висят лидские люстры.

На предприятии о своей продукции могут говорить долго: смакуя детали, рассказывая об особенностях производства, необходимых световых температурах, бликах и радужной игре хрустальных подвесок. Вспомнят и об истории: здесь предпочитают думать, что в некотором роде продолжают традиции Радзивиллов, заложивших в Беларуси стеклянные мануфактуры. Там изготавливали в том числе и дорогие люстры для больших усадеб, церквей и костелов. Сегодня в Лиде с гордостью расскажут о том, как завод принимал участие в реставрации Несвижского дворца, и все тамошние люстры, которые кропотливо восстанавливались по рисункам, литографиям, малочисленным фотографиям и письменным описаниям, делались именно здесь, на «Каскаде». Все более 700 люстр, светильников и бра. Светотехнические изделия для залов дворцового комплекса пришлось воссоздавать с нуля. Хорошим подспорьем для специалистов оказался фотоархив княжны Эльжбеты Радзивилл.

 — Информации, как они выглядели, было совсем мало. Группа реставраторов под руководством известного белорусского архитектора Друщица объездила пол-Европы, изучая похожие дворцовые комплексы, собирали сведения буквально по крупицам. И да, мы считаем, что наши изделия имеют огромную художественную ценность! — с гордостью говорит заместитель директора ЗАО «Каскад» Сергей Герасимович.

Для Дворца Независимости, театров, Верховного суда

Есть и другие серьезные объекты в Беларуси (и не только), где используется светотехника, сделанная на предприятии: Национальная библиотека, Дворец Независимости, Белорусский государственный цирк, театры — оперы и балета и драматический имени Янки Купалы, здание павильона Беларуси на территории ВДНХ в Москве…

Сейчас на предприятии малолюдно: часть сотрудников — на монтаже готовых изделий, часть — в отпуске. Пока в производстве нет больших заказов, где одновременно заняты и литейщики, и мастера гальваники, и электрики. А вот художники-дизайнеры предприятия без работы не остаются. Например, сейчас в художественной мастерской завода разрабатывают эскизы для одного из областных Домов культуры. А недавно «Каскад» выиграл конкурс и стал поставщиком хрустальных люстр для нового здания Верховного суда в Минске. Например, стоимость той, что будет висеть в главном холле, — более 187 тысяч белорусских рублей. Такая информация есть на официальном сайте госзакупок. Правда, проект пока на стадии заключения договоров, и за эскизы люстр в Лиде еще не брались.

Жизнь любой люстры начинается именно в художественной мастерской: здесь для начала придумывают, какой же она будет… Хотя нет — все начинается намного раньше.

— Сначала архитекторы проектируют тот или иной объект. Нам выдают первичное задание, где прописаны габариты помещения, куда надо вписать люстру. Стиль ее обязательно оговаривается с архитекторами. Будет ли это классическая хрустальная люстра или современная дизайнерская разработка, какие должны быть материалы и способы их отделки. Оговаривается количество и вид источников света. После этого наступает стадия графического художественного проектирования. И вот мы предлагаем заказчику наше видение конкретного предмета интерьера. Потом снова все согласовывается. Что-то меняется в ходе разработки люстры, что-то остается неизменным. Но к нашему мнению архитекторы обязательно прислушиваются. Нам доверяют. И только после того, когда окончательно согласовано, мы приступаем к работе над изделием, — рассказывает Сергей Герасимович.

«Стоимость? Они бесценные!»

На заводе говорят, что процесс создания люстр, в принципе, не меняется столетиями. Но вот же «литейка», гальваническая линия, цех по полировке изделий! Объясняют: новые разработки и механизация процесса на подобных заводах нужны для удешевления продукции, однако при производстве высококлассных крупногабаритных люстр от ручной работы никуда не уйти. А для нее, конечно, нужны специалисты.

— Наш первоначальный костяк составляли работники оборонного завода «Оптик». В какой-то момент возникла идея делать люстры с большими подвесами, изготовленными из отбракованных танковых призм, которые в те времена просто вывозили на свалку. А это было чистейшее оптическое стекло, по своим характеристикам на порядок превышающее хрусталь. Мы собрали первую люстру, которая вдруг успешно продалась — дизайн был необычным. А потом, в 90-е, появился и первый объект: строили санаторий «Радон» в Дятловском районе, и архитекторы не могли найти люстру для холла санатория. В СССР такими изделиями занимались только в Армении — раньше специалисты оттуда обеспечивали все значимые объекты Союза — от Владивостока до Бреста, а потом лихие времена — и экономические связи нарушились. Где заказывать крупногабаритные люстры? Узнали о нас — а мы-то были уже тогда технически готовы выполнить этот крупный заказ. Да, это не была авантюра — мы были уверены в себе и успешно справились. Даже сейчас, спустя 20 лет, мне не стыдно за ту работу. Недавно, проезжая мимо, заехал специально посмотреть на наши люстры — все с ними в порядке.

На заводе уверены: все их крупногабаритные художественные люстры будут служить много десятков, а то и сотен лет. И в конце концов обязательно станут историко-культурной ценностью: ведь нет ни одной одинаковой люстры.

— Похожие есть, одинаковых — нет, — говорит Сергей Герасимович и показывает выставочные образцы, среди которых модели различных стилей и направлений: барокко, ампир, классицизм, конструктивизм.

А скоро здесь планируют создать шоу-рум, чтобы выставлять свои люстры во всей красе и при правильном свете. А не показывать их на фото.

— Сколько же стоят ваши люстры? — спрашиваем, рассматривая огромные хрустальные изделия, украшающие потолок.

 — Они бесценные, — смеется Сергей Герасимович. Но потом серьезно добавляет, что стоимость, конечно, может впечатлить простого обывателя. Говорит, нужно понимать: на изготовление одной крупногабаритной люстры может потребоваться около года работы, а в процесс производства требуется подключение многих специалистов — от художника-конструктора до чеканщика.

В качестве примера замдиректора приводит паникадила (церковные люстры), выполненные для Новоиерусалимского монастыря в городе Истра Московской области.

— Только на согласование лепных скульптурных моделей пришлось съездить пять раз, и каждый раз комиссия из сорока человек, в том числе московских профессоров художественной академии, высказывала новые замечания по так называемому «нарышкинскому барокко». Старые профессоры — народ щепетильный. Так что если 70 тысяч долларов — а такова была стоимость церковных люстр, — разделить на восемь месяцев плотной конструкторской и производственной работы и время, затраченное на поездки, — получается не такая уж впечатляющая сумма, — говорит Сергей Герасимович и показывает огромную люстру, до нижнего яруса которой можно дотянутся, встав на цыпочки. Такие висят во Дворце Независимости на проспекте Победителей в столице.

 — При строительстве его было много вопросов и споров в интернете. В том числе обсуждали и то, что туда заказали самые дорогие люстры, производства известной фирмы Faustig. Да, там есть и чешские люстры, но во всех основных залах висят наши, белорусские, сделанные в Лиде. Конкретно такие — в зале переговоров.

Делают на предприятии и светотехнику, совершенно непохожую на классические люстры. Сергей Герасимович показывает нам небольшой кусочек хрустального полотна. Ну, как, небольшой… По сравнение с другими люстрами, конечно. Ширина полотна — два метра, длина — метр. Весит конструкция 50 килограммов. Это — прототип изделия, которое сейчас удивляет посетителей ресторана минского отеля Marriott. Полотно из полумиллиона маленьких подвесок-шатонов собирали, а точнее — сплетали на специальном, похожем на ткацкий, станке.

Для того, чтобы выиграть тендер предприятие представило свой оригинальный макет хрустального полотна, который заказчикам понравился.

— И наши ценовые условия были лучше, чем у главного конкурента — известной чешской фирмы Lasvit. Мы показали, что не надо все это везти из-за рубежа, можно сделать и в Беларуси. Собирать конструкцию было достаточно сложно, но справились. И сейчас на потолке отеля Marriott то ли море, то ли космос. Вообще, эта светотехническая инсталляция напоминает мне картины художников, которые рисуют в стиле фэнтези.

Нам самим интересно делать что-то новое. Например, для посольства Беларуси в России делали люстры в модернистском стиле из стеклянных шаров, которые выдували мастера стеклозавода «Неман» в Березовке. Или вот недавно сделали хорос для Всесвятского храма в Минске. По нашим данным — он один из самых больших в Европе, а может быть и в мире. Неподалеку, в Щучинском и Островецком костелах, тоже есть наши люстры.

Можно заказать и домой — «если вы очень богатый человек»

На лидском предприятии сейчас работает около 130 человек. Средняя зарплата — около 650 рублей. Рентабельность производства — 8−12%. Больше, говорят, быть не может — заказы чаще всего бюджетные.

Основные детали люстр производятся на предприятии, но часть подвесок закупают в Чехии или Австрии. Так, говорят, дешевле, чем строить специальное производство в Беларуси. Да и зарубежные фирмы часто хранят в тайне свои технологии.

Чтобы поддержать основное производство, на предприятии ищут и другие возможности заработать. Так началось сотрудничество с немецкой фирмой, которая поставляет различное оборудование для линий метрополитенов и электропоездов. Для них нужны специальные кронштейны, которые и стали производить на лидском предприятии. Уже поставили партию в Индонезию и Казахстан. Фирма-партнер сейчас ведет переговоры с Россией, Израилем и Арабскими Эмиратами.

…Сейчас в сборочном цехе «Каскада» собирают небольшие хрустальные гирлянды — они станут частью большой люстры, которая десятилетиями будет украшать парадный зал какого-нибудь дворца.

— А можно ли у вас заказать люстру, например, домой? Например, в коттедж?

— Да, если вы очень богатый человек. Признаемся, подобные заказы у нас были.